Сергей Горошко – о бунтарстве, личных табу и неслучайном выборе

Сергей, тебя называют “главным крашем Петербурга” и по силе харизмы сравнивают с другим питерским актером — Максимом Матвеевым. А по внешнему сходству – Джонни Деппом. Как ты относишься к таким сравнениям?

Они как-то все проходят мимо меня (смеется). Но мне, безусловно, приятно. А вообще я стараюсь не думать об оценках, просто делаю, что могу. И если это получается, то и хорошо – работаем дальше.

Скромно! А смотришь ли ты фильмы со своим участием?

Очень редко. Да и зачем? Оценить, где ты хорош, – пусть эта прерогатива достанется зрителям. Увидеть свои ошибки? Так их же потом уже не исправишь. Другой проект – другая роль, другой характер, другая жизнь…

В твой фильмографии почти три десятка работ. Сергей Горошко, которого мы видим на экране и Сергей Горошко в жизни – насколько это разные люди?

Это все я (смеется).

И даже беспринципный аферист Елисей в “Калимбе”? Персонаж, прямо скажем, пренеприятнейший…

А я считаю, что это не правильно – делить: вот это – белое, тут – черное. Все мы где-то плохие, где-то хорошие — все зависит от обстоятельств, в которых мы оказываемся.

Недавно на экраны вышел фильм “Походу любовь”, и обстоятельства там самые романтичные…

Это самый добрый, самый легкий по атмосфере проект, который мне попался за всю мою пока еще непродолжительную карьеры. Петербург, лето, ветер, крыши, запах моря, зеленые деревья, хорошая погода – снимали мы все просто и с улыбкой. Это была походе не на работу, скорее на отпуск.

С исполнителями главных ролей Аней Завтур и Кузьмой Котрелевым сразу сработались?

С Аней мы дружим с первого курса – мы вместе учились у знаменитого петербургского педагога и режиссера Вениамина Фильштинского. А с Кузьмой познакомились на съемках. Но уже через две смены у меня было ощущение, что дружим давным-давно. Мы постоянно друг друга подкалывали так, как это могут только близкие люди – для других наши шуточки могли бы звучать как оскорбление. А еще меня забавляло, что Кузьма постоянно ходит в сандалиях. Он у меня в телефоне так теперь и записан: “Кузьма-сандалии”.

Раз уже мы затронули лирическую тему, признавайся, в личных отношениях ты романтик или прагматик?

Я и то, и другое — в зависимости от ситуации и настроения. Я много чего делал — и глупых, и забавных романтичных вещей, но пусть они останутся при мне.

За 6 лет на экране у тебя появились предпочтения в жанрах, режиссерах, с которыми комфортно сотрудничать, партнерах по съемочной площадке?

Отвечу так: если я иду с кем-то работать – не важно, касается это режиссера или коллег по съемочной площадке, – мне уже должно быть комфортно. Иначе я просто не иду (смеется).

А было и такое?

Ну, мне, наверное, везет. Даже с теми людьми, про которых мне рассказывали ужасные вещи, мне работается спокойно. А по поводу жанров… Я, конечно, люблю триллеры и фэнтези. Но сняться хочу в какой-нибудь трэш-комедии. Лучшей из тех, что я за последнее время смотрел, до сих пор считаю “Мылодраму” с Сергеем Буруновым. Это такой момент, когда едешь в поезде или летишь в самолете, и обычно где-то внутри смеешься. А тут просто невозможно сдержаться – ржешь во весь голос. Вот в такой кино мне бы хотелось сыграть.

На что можно пойти ради роли, есть ли у тебя табу?

Да особо пока и нет. Думаю, что это должно родиться в моменте. Такие вещи нельзя предугадать. Сейчас я готов на все, но в кадре.

Можешь себя назвать послушным актером, который четко выполняет все указания режиссера, или бывает, что спорите?

Я не бунтарь и никогда не говорю: “Это плохо написано, играть не буду».”Я всегда за диалог, потому что диалог и есть в нашем случае искусство. Мне до сих пор везло – у меня не было гегемонии режиссера или продюсера.

Твоим мастером в театральном был Вениамин Фильштинский. Какие главные его уроки ты запомнил?

Жизнь – боль (смеется). Только в актерстве она еще чуть сильнее, сложнее и максимально разнообразная. После ролей, которые я делал поначалу, мне несколько месяцев снились кошмары.

Настолько ты в них погружался?

Да. И я благодарен одному из режиссеров, Климу, который научил относиться к ролям иначе. Условно, вошел в кадр, топнул ногой – и вот я уже Сергей Разумовский в “Чумном докторе”, слезы, истерика, душа на разрыв… Хлопнул – снова Сергей Горошко. Суть в том, что все, что не твое, нужно уметь оставить. Иначе никакого внутреннего ресурса не хватит.

Тут сразу хочется спросить, как тебя вообще занесло в театральный. Вы ведь (если источники не врут) ты хотел стать чуть ли не моряком…

Да как-то все случайно вышло. Но это правда: артистом я стать никогда не хотел, хотя участвовал во всех школьных постановках. Но только потому, что из-за репетиций снимали на целый день с уроков. И вот когда я заканчивал 9 класс и думал, куда бы свалить, мне встретилась девчонка, с которой мы вместе учились в начальной школе. И она мне говорит: «Иди попробуй в школу на Цветном бульваре», там есть актерский класс». И я попробовал. Пришел с опозданием, вообще никак не готовясь, прочитал стихотворение типа: «Я вас любил, любовь еще быть может». И меня взяли. Я проучился там всего полгода.

На большее тебя не хватило?

Я же и говорю – актером стать не мечтал (смеется).

Был ведь и еще один вариант будущего – ты увлекался музыкой…

И он стал реальностью. В 2023 году мы вместе с ребятами – Ярославом Петренко и Дмитрием Пальчиковым, возродили группу, в которой играли подростками, до моего отъезда на учебу в Питер. Сейчас она называется Chill Cheese. Скоро будем выпускать второй альбом. Но вот что интересно – именно музыка довела меня до театрального. Дело было так: однажды после концерта я проснулся в поезде, который направлялся в Санкт-Петербург. И приехав в Питер я понял, что хочу учиться только в этом городе… У меня было хорошо с русским, английским и литературой. И в принципе, я мог бы сейчас быть учителем. Если бы не один момент. В отличие от других вузов, в театральный можно было поступать без документов – они нужны были только после какого-то тура. Я пришел просто попробоваться. И вот теперь мы с вами разговариваем (смеется).

Случайный выбор оказался неслучайным?

Абсолютно точно.

Первый большой успех пришел к тебе после «Майора Грома», потом были «Содержанки». Как ты справился с повышенным вниманием к собственной персоне? Что популярность для тебя сейчас?

Первый полгода было сложно. Аудитория у фильмов, снятых по комиксам, довольно специфическая. Меня реально преследовали. И к этому нужно было привыкнуть. Сейчас стало чуть поспокойнее. Думаю, и к лучшему.

Еще один большой проект, в котором ты сейчас задействован, историческая драма Морада Абдель-Фаттаха «Александр I»…

Не могу пока раскрыть подробности. Но могу признаться: я не был фанатом исторического кино, потому что нет ничего сложнее, чем быть естественным в том, что тебе предлагает сценарий – все эти костюмы, речевые обороты, абсолютно другая система координат. Чтобы люди смотрели на тебя и видели человека, судьбу, а не какого-нибудь великого артиста, нужно уметь оставаться самим собой. А это и есть самое сложное.