Биография Айтматова для признанного государственного писателя подходила идеально. Не портил ее даже тот факт, что отца, Торекула Айтматова, довольно видного партийного деятеля, расстреляли в 1938-м за антисоветчину. Ведь сын за отца не отвечает. И Чингиз Айтматов, едва начав публиковаться, влился в ряды обласканных властью литераторов.
Была в Союзе такая установка — в каждой советской республике должен иметься хотя бы один выдающийся писатель. Свой Гамзатов тире Пушкин. Певец национальной культуры, при этом органично вливающийся в культуру советского государства. И не важно, что Гамзатова на русский гениально переводил Рождественский и другие поэты.
Айтматов свои книги переводил сам. Сначала с киргизского на русский, потом наоборот. Так что немногочисленные интеллектуалы ещё продолжают спорить, как же его определять — киргизским или русским автором. Да как угодно, он довольно быстро вышел за рамки и, безусловно, был советским во всех смыслах.
И собирал все возможные премии и награды — от нескольких Государственных СССР до польского ордена Улыбки. Герой социалистического труда, он выдвигался на Нобелевскую премию, причём Турцией — как тюркоязычный автор (спасибо киргизскому!).
При этом книги его разлетелись в переводах на все самые значимые языки мира. По ним снимали фильмы (» Первого учителя» Кончаловского с супругой Аринбасаровой, купающейся голой, все помнят), ставили пьесы. «Восхождение на Фудзияму» шла в начале 70-х в «Современнике», режиссёр Галина Волчек. И состав был звёздный — Табаков, Кваша, Мягков… И никаких «тайных видов». Все просто, цельно, прямолинейно.
Казалось, уже в середине пути Айтматов взобрался на вершину и в буддийском спокойствии мог взирать сверху вниз.
…Ничего этого я не знала, когда в 1987 году вышел очередной номер роман-газеты (мы выписывали ее, как и многие семьи). Печаталась она на плохой бумаге, и эта брошюра с грязно-коричневой обложкой, на которой художник, изобразил горы, кривое дерево и люльку, очень быстро замахрилась, стала шершавой и местами непригодной для чтения. Это была «Плаха» Айтматова.
Перестройка в разгаре, и Айтматов тут же уловил дух времени — можно говорить о том, о чем вчера было нельзя. Но сейчас мне кажется, мы тогда и слова-то такого как «конъюнктура» не знали. Непуганые старшеклассники, а также их родители, читали жадно, поражённые откровенностью, откровением и открытием.
Уже потом ко мне пришли другие (пусть и написанные раньше) книги — огромный «женский мир» Айтматова — реальный и мифический матриархат. Матери и невесты, оставшиеся без мужчин во время войны, и женское начало, родившее все сущее. От Джамили и Толгонай до матери-оленихи, птицы Доненбай, Великой Рыбы, и голубоглазой волчицы. Книги более продуманные, лучше сделанные.
12 декабря исполняется 90 лет со дня рождения выдающегося писателяФото: GLOBAL LOOK PRESS
И все же «Плаха» — самый значительный роман Айтматова. Несмотря на все его несовершенство, а, может, и благодаря ему. Несмотря на грандиозную (чуть не написала — чудовищную!) компилятивность, парафраз библейской части «Мастера и Маргариты», главного героя с чересчур говорящим именем Авдий Каллистратов, так мало похожего на живого человека. А он и не должен быть похож, ведь это новый Христос, так же умирающий распятым (и таких однозначных параллелей в романе полно). При этом от семинариста-расстриги Авдия за версту несёт комсомольским активистом, он и работает в соответствующей газете («В некоторых статьях своих я уже говорил, хотя и в самых общих чертах, о пагубности алкоголизма среди молодежи, примерно то же писал и о наркомании, ссылаясь на печальный опыт Запада»), а собирать анашу отправляется по редакционному заданию, чтобы разоблачить каналы поставки и всех победить. Испытано на себе — любимая рубрика «Комсомолки». Видения же Иршалаима 33-го года от рождества Христова представляются ему не иначе, как в наркотическом угаре, после ходок по конопляному полю за «пластилином».
Но таких параллелей Айтматов не допускает. Айтматов серьёзный писатель. Это ему мы навсегда обязаны понятием «манкурт». Так называют человека, потерявшего память («помни имя своё»), свой род, Родину, превратившегося в тупого раба.
И путь его, скорее, не трудное, а порой бессмысленное карабкание по горе, а поездка на поезде. Они мчатся по киргизским степям (хотя и гор там предостаточно), мимо Буранного полустанка, везут Авдия на погибель и воскресение. Их путь дольше века, он бесконечен.
В последние годы Айтматов служил послом в Люксембурге. Государственный писатель стал государственным деятелем. А умер в Германии — бесконечно далеко от родных гор и степей.
Айтматов был искренним писателем. Как говорил его герой Каллистратов «Я видел свое призвание в поучении добру. Может, несколько самонадеянно было с моей стороны полагать, что в этом мое предназначение, но, во всяком случае, мне этого искренне хотелось…»
Топ-5 книг Айтматова
«Первый учитель»
«Белый пароход»
«Пегий пес, бегущий краем моря»
«И дольше века длится день» («Буранный полустанок»)
«Плаха»
Загрузка...
