И да, еще он был живописцем! Регулярно выставлялся — например, в Строгановском дворце Русского музея, как на этом фото. Фото: Юрий БЕЛИНСКИЙ
Он появился на свет в Душанбе, который в 1932-м назывался Сталинабадом. Когда ему было четыре года, его отца, журналиста Николая Войновича, арестовали за то, что он обмолвился в разговоре: мол, «не верит в полную победу коммунизма». Ему неслыханно повезло: не расстреляли. Дали пять лет.
Первые стихи написал в армии, чуть-чуть позавидовав приятелю — начинающему поэту. Да, прославился он как прозаик, но начинал именно как лирик — и в 1956-м приехал в Москву с тетрадкой сочинений, полный надежд. В приемной комиссии Литинститута, правда, эти стихи не сильно понравились .
«Недоразумения происходили в основном из-за моей фамилии, которую все считали еврейской. Меня приняли в Литинститут, потом пересмотрели все дела, десять подозрительных фамилий отложили. Был такой поэт Коваленков, который меня знал и сам приглашал в институт на свои семинары. Ему поручили мою фамилию вычеркнуть. Так я туда и не поступил… А когда я уже был в эмиграции, сербский историк Вуйнович прислал мне свою книгу. Оттуда я узнал, что по отцу принадлежу к древнему сербскому роду, который начался от некоего Воина (личное имя князя Ужицкого, воеводы и зятя сербского короля Стефана Дечанского. — Ред.) в XIV веке», — рассказывал писатель незадолго до смерти.
Как написать хит про космонавтов
В 1960-м Владимир стал младшим редактором в отделе сатиры и юмора на Всесоюзном радио. Редакторам срочно понадобился текст песни на космическую тему. Коллега Войновича на его глазах обзванивала известных поэтов-песенников. И все кочевряжились: говорили, что на написание стихотворения уйдет очень много времени — ведь песню нужно «вы`носить»! И Владимир робко предложил свои услуги, сказав, что принесет текст завтра утром.
Принес. Редактор прочитала стихотворение без всякого выражения на лице (Войнович решил, что ей не нравится). А потом, не говоря никаких лишних слов, набрала номер одного из самых популярных композиторов в стране — Оскара Фельцмана. И произнесла: «У меня для вас есть потрясающий текст. Пишите: «Заправлены в планшеты космические карты, и штурман уточняет в последний раз маршрут. Давайте-ка, ребята, закурим перед стартом, у нас еще в запасе четырнадцать минут». Записали? Диктую припев: «Я верю, друзья, караваны ракет помчат нас вперед от звезды до звезды…» Что? Рифма? У вас, Оскар Борисович, испорченное воображение. Наши слушатели люди чистые, им такое и в голову не придет!»
Фельцман написал музыку за считаные часы. А песня стала шлягером: ее цитировал Хрущев, текст опубликовали в «Правде».
Войнович написал еще много текстов песен, прилично на них зарабатывая, а еще его ждал успех с прозой: повесть «Мы здесь живем» приглянулась в редакции «Нового мира», ее опубликовали, и она вызвала шквал рецензий. Александр Твардовский был в восторге от молодого писателя. С ним во время визита в СССР встретился Жан-Поль Сартр. Войнович был принят в Союз писателей. Но оттепель кончалась, а Войнович уже придумал главную книгу своей жизни — «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина». И начал понимать, что роман этот окажется совершенно непроходным — той свободы, которая существовала в СССР для писателей, было явно недостаточно для его публикации.
«Чонкин» — гимн русскому характеру»
Молнии над ним засверкали, когда он начал выступать в поддержку диссидентов. Бывал на процессах, выступал против событий в Чехословакии — и был вынужден за это расплачиваться. «Подписанты» вызывали бешенство у советского руководства, причем особо гневались на тех, кто получал большие гонорары («Платим ему такие деньги, а он подписывает антисоветские письма!»).
Спектакли по Войновичу шли в десятках советских театров — по тогдашним меркам он был небедным человеком. А тут еще и рукопись «Чонкина» пошла гулять по рукам и попала за границу…
Так началась одиссея, которая длилась больше десяти лет. Войнович и сам начал считаться антисоветским автором. Все спектакли по его текстам были немедленно сняты с репертуара. В газетах появлялись злобные публикации: Войновича обвиняли в том, что он пишет «антисоциалистические» и «порнографические» пьесы… «В Театр Советской армии, например, где «Два товарища» шли с аншлагом, пришел человек и сказал, что пьесу придется запретить, потому что Войновича поймали на границе, когда он пытался перевезти бриллианты. Короче говоря, по всему Союзу запрещали со скандалом», — рассказывал писатель в интервью. Чтобы заработать хоть какие-то деньги, приходилось писать под чужими фамилиями. Просто сочинять песни или сценарии за других людей или в соавторстве с ними, не указывая потом своего авторства…
И в итоге Войнович принял решение уехать из СССР. Благо у него скопилось множество приглашений в США и Европу. Он думал поехать в Америку, но жена сказала: «Слишком далеко», и в итоге они поехали в Баварию. Он догадывался, что его лишат советского гражданства, и не хотел этого, но…
Триумфальное возвращение состоялось в 1988-м — Эльдар Рязанов хотел экранизировать «Чонкина» (которого прочитал еще в самиздате) и пригласил писателя в Россию. Писатель был потрясен тем, что такой проект в принципе возможен в Советском Союзе, но, конечно, приехал. С фильмом ничего не получилось — Войнович успел продать права на экранизацию британской фирме, а англичане потребовали взять на главную роль Михаила Барышникова. Рязанов отказался наотрез. Но любовь к роману сохранил — говорил, что «книга Войновича, если хотите знать, гимн русскому народному характеру». А сам писатель в СССР и России с конца
80-х был частым гостем. Чтобы в середине 2000-х переехать сюда окончательно и жить в статусе живого классика. Правда, жил антисоветчик Войнович в подмосковном дачном поселке «Советский писатель» — вот такая шутка судьбы. А жизнь его оказалась долгой — писатель ушел от нас в почтенном возрасте 85 лет 27 июля 2018 года.
Загрузка...
