Сергей Белоголовцев: «Домохозяйки умнее нас в сто раз»

— Сергей, так или иначе, но вы уже 30 лет связаны с телевидением. КВН, ОСП-студия, «Назло рекордам!», «33 квадратных метра». Тогда все учились прямо в процессе – шальное и в чем-то безбашенное время: пришел с улицы и кем-то стал. Как считаете, можно сейчас случайно попасть на ТВ? И манит ли вообще «голубой ящик» молодежь?

— Постоянно слышу фразу, что скоро телевидение умрет, интернет его сожрет. Вы, такое, наверное, про газеты часто слышите. Думаю, если это и произойдет, то еще не на моей жизни. Телевидение будет жить. Для каких-то людей более спокойных, традиционных, неспешных — включил телек и что-то посмотрел. Вот что идет, то и смотришь.

Сейчас попасть на ТВ, наверное, сложнее, чем тогда. И, мне кажется, молодежь не очень и стремится, потому что интернет действительно дает больше возможностей. Если ты талантливый и, например, на телек не прошел или не пошел, можешь реализоваться через интернет. И это клево. И мне это нравится.

С одной стороны, в интернете гораздо больше возможностей. С другой, гораздо больше распущенности. Я вовсе не ханжа и не чураюсь каких-то соленых или запрещенных тем, жестких слов, но, когда вижу, например, как модные ребята из популярнейшего шоу сидят и просто матом разговаривают, меня это эстетически оскорбляет. Сразу хочется сказать: вот вы сейчас тут сидите, все ржут, потому что вы время от времени используете мат, а попробуйте пошутить без этих слов? Попробуйте, как это делали мы. И я вас уверяю, что вы вдруг поймете, что не очень-то и получается.

«За викторину про кино – мне не стыдно»

— Человеку с пультом от ТВ легко наткнуться на передачу с Вами – каждый день в прайм-тайм Вы бороздите волны отечественного кинематографа в программе «Игра в кино» на телеканале МИР. Чем интересен этот проект для Вас?

— Я очень люблю кино. Киноман со стажем. Еда и фильмы – два столпа моего ежедневного рациона. Поэтому, когда получил приглашение стать ведущим программы «Игра в кино», то возрадовался страшно. Могу сказать, что мне очень повезло. За все годы моего житья на телевидении со мной работает лучшая команда. И я этих людей реально всех люблю. Мне очень нравится делать программу. Сейчас на телевидении мало таких мест, где ты можешь делать что-то и тебе при этом не стыдно. Вот за викторину про кино на телеканале МИР точно не стыдно. Считаю, что это прямо подарок мне в зените карьеры…

— В тех выпусках, что удалось посмотреть, мелькают строго советские и позднесоветские фильмы и мультфильмы. Золотой фонд отечественного кинематографа. Намерено не стали добавлять голливудское или европейское кино? Оно ведь не менее популярно у россиян.

— Да, моя радость не является полной именно потому, что какие-то фильмы, которые я очень люблю, в нашу обойму не попадают. По разным причинам. Это вечная борьба людей, которые что-то делают на телевидении, борьба между массмедиа и творчеством. Когда в дело включаются рейтинги, то ты должен быть понятным для всех.

— Здесь почему-то все ориентируются на пресловутых сферических домохозяек в вакууме.

— Да, есть фраза, которую ненавижу: «Вас смотрят домохозяйки». В ней столько пренебрежения и высокомерия. Я хочу сказать сразу — ребята, те домохозяйки, которые нас смотрят, в сто раз нас интеллигентнее, умнее, они гораздо больше прочитали, чем мы и гораздо больше нас посмотрели. И знают лучше, чем мы и Бергмана, и Тарковского. Особенно те домохозяйки, что родом из Советского Союза, для которых кино зачастую было единственным развлечением, и поэтому они знают его прекрасно.

С авторами и редакторами программы «Игра в кино» у нас все время идет такой хороший спор. Они очень хорошо разбираются в кино, умницы безусловно. Но я пытаюсь расширять диапазон за счет более авторского кино, а мой продюсер говорит, что мы должны все-таки больше быть понятными огромной аудитории, но из этих споров получаются иногда очень хорошие вещи.

Например, у нас в программе появился новый конкурс, который называется «гость из-за бугра», где мы вспоминаем зарубежные фильмы — и голливудские, и европейские. Были программы про Пьера Ришара, про Жан-Поля Бельмондо. Или раньше, допустим, фильмы покойного уже, к сожалению, Сергея Александровича Соловьева, редко встречались в нашем эфире, а сейчас кадры из его кинолент появляются все чаще и чаще. Считаю, что это моя победа. Я обожаю этого режиссера и то, что он недавно ушел, для меня стало личным горем. Хочется, чтобы фильмов мэтра было больше на всех экранах и уж в программе «Игра в кино» на МИРе точно.

Есть и технические сложности по поиску и расширению линейки фильмов –чаще всего это проблемы с поиском правообладателей. Целые куски советского, раннего российского наследия, среди которых были, на мой взгляд, и гениальные фильмы, пока для нас недосягаемы именно по этим причинам.

«Сатира на ТВ – по согласованию»

— Даже будучи ведущим телевикторины Вы все равно выступаете в довольно привычном и знакомом зрителям амплуа человека, не обделенного умением шутить.

— Меня по-прежнему друзья, коллеги, журналисты часто спрашивают: может, ты хотел бы вернуться в юмор? Ты в порядке, еще хорошо соображаешь, шутишь нормально, не превратился в развалину — может надо как-то возродить юмор, придумать какое-то шоу? На что я отвечаю — ребята, наш юмор возродить уже невозможно на современном телевидении. Не потому, что он не смешной или какой-то старческий… Он просто настолько другой — гораздо более медленный, ламповый, вдумчивый. Сейчас юмористы должны шутить с частотой «шутка в 30 секунд». Тогда это публике нравится, она может оценить и смеяться.

К примеру, Юра Стоянов, человек, которого я бесконечно люблю и уважаю, пытался возродить программу «Городок» — но нет, не тот темп, не та подача уже, не в духе времени. Поэтому я бы сейчас не хотел заниматься юмором. Возможно было бы интересно спродюсировать какой-нибудь юмористический сериал — у меня даже есть несколько таких интересных идей. Но вот делать юмористическую телевизионную передачу я бы не хотел.

— Как бы Вы вообще оценили юмористические передачи на ТВ, их стиль, подачу? Мы же все еще помним, когда шутить можно было острее, ярче. Есть место сатире на ТВ?

— Верно, были и другие времена. Сейчас сатира иногда пролезает как-то на ТВ, но она, насколько знаю, всегда согласовывается. Что-то из серии: «можно ли пошутить про президента и его окружение»? Можно. Покажите, как будете шутить? Вот так будем шутить. Ну, давайте уберем слово «оголтелый» и тогда можете шутить на эту тему.

Сатиры на ТВнет, но она есть в интернете и, дай бог, чтобы интернет не закрыли, чтобы мы эту сатиру иногда видели, слышали и понимали. Другое дело, что сатира сатире рознь. Когда это просто огульное охуливание, то это беспомощно, не смешно, натужно и неинтересно. Сатира — штука еще более сложная, чем юмор. Она должна быть тонкой, хлесткой, точной. В ней не должно быть злобствования, оскорблений. Люди, которые действительно хорошие сатирики, — виртуозы. Хирурги юмора.

Взять, к примеру, Ивана Урганта. Ваня -любимый мой мальчик, с которым я знаком, когда он еще приходил к нам в один из выпусков ОСП-студии – тогда он только появился в Москве, выглядел юным персиком с пушком на щеках. Помню, уже тогда он меня потряс: я понял, что этот парень рванет. Вот Ваня любит сатиру, любит стебать, подкалывать и иногда у него это получается великолепно. У программы «Вечерний Ургант» хорошие авторы, и сам Иван очень остроумный. Пожалуй, это единственное место сейчас, где пролезает сатира. Потому что «Камеди»— это, конечно, послушные собачки. Но тут я вообще никому не судья.

— Сергей, согласны, что сейчас сатириков днем с огнем не сыщешь? Раньше после концертов Жванецкого шутки пересказывали всей страной, рождались какие-то единые коды эпохи. Это мощно объединяло. Или все нынешние разговоры про юмор- просто старческое брюзжание, что трава была зеленее и деревья выше?

— Нет, категорически не согласен. Просто писатели-сатирики стали по-другому называться. Теперь это стендаперы. Кстати, они уже начинают потихонечку огребать за свою сатиру, которая и не всегда качественная при этом. Смотришь, уже одного парня выслали из страны, другого там прижали. Сатира в России, конечно, осталась – хватит не на один век, просто она, естественно, не такого высокого уровня. Что касается Жванецкого, то допрыгнуть до него и тогда было практически невозможно. Да, у некоторых писателей и юмористов были очень смешные тексты. Но вот постоянное, перманентное выдавание текста такого высокого качества –сложно и недосягаемо.

Среди стендаперов крайне мало сильных ребят. Потому что они все начинающие и очень хотят моментально стать известными, хайпануть, получить все и сразу, попав в волну. Ни у кого нет терпения оттачивать шутки, давать им возможность стать выдержанными. Мы, например, с коллегами к какой-то известности шли долго и терпеливо, а не сразу – вышли на сцену с сырым материалом и начали читать тексты с видом, что они гениальные…

«Смотрю сериалы с упавшей челюстью»

— Вы говорили о любви к кино. Но сейчас ведь эпоха сериалов – их смотрят все. Бьете ли себя по рукам, чтобы не смотреть запоем все серии или все сезоны? Как Вам отечественные проекты – чувствуете разницу с западными?

— Отличный вопрос, спасибо, Лена. Да, бью себя по рукам, по ногам, запираю себя в туалете, чтобы не бежать смотреть очередную серию в полтретьего утра. Сериалы я, на самом деле, обожаю! Ведь это абсолютно новый шаг в развитии киноиндустрии. Сейчас очень сложно смотреть фильмы, в которых должно произойти много событий. А сериал –это некий кинороман, особенно если он хорошо сделан. Когда читаешь хорошую книгу или смотришь хороший сериал — это прямо такой кайф… Особенно если актеры хорошие, если сценарно все придумано хорошо — ну, прямо наслаждение.

Кстати, парадокс. Наши кинематографисты редко кого-то радуют своими фильмами. То есть, как-то не получается пока с кино в России. Все рассказы о том, что фильм «Сталинград» Федора Бондарчука собрал 52 сиксилиарда рублей, не сильно коррелируются с реальными отзывами на фильм и с собственной реакцией на него. Вот встречаешь знакомого кинокритика, который идет мимо тебя, пританцовывая и поет: «Как я рад, как я рад, я не видел «Сталинград». И я с ним согласен. Ну, это плохо, да простит меня преподобный Федор Сергеевич. А вот некоторые российские сериалы получаются ну просто офигенными, классными!

К примеру, «Топи» я смотрел с упавшей челюстью. Да, сначала выстрелили скандинавы со своими всеми этими «Мостами», убийствами и прочими нуарными сценариями. Но тут наши делают в таком же стиле, делают по-своему, но делают не хуже. Сериал «Хрустальный» я смотрел взахлеб. Очень мне понравился сериал «Немцы». Это все такие хорошие, крепкие истории. Единственное, что как бы донести до сценаристов российских сериалов мысль: ребята, уже хорош снимать про маньяков, хорош! Давайте уже остановимся, потому что невозможно только и делать, что ловить маньяков, давайте закончим! Может, покемонов начнем ловить?

Думаю, что, если на платформы не будут посягать с точки зрения цензуры, и дадут российским режиссерам и дальше снимать так, как они этого хотят, то мы получим очень хорошую школу для нового движения кино, актеров, авторов, режиссеров. Эта перспектива очень мне нравится.

«Мне удалось соскочить с придумывания шуток»

— Сергей, Вы устаете оттого, что от Вас все время ждут, что Вы будете шутить? Это утомляет по жизни?

— Раньше дико злило. Однажды в компании какая-то полузнакомая девушка задала традиционный вопрос: «Вы юморист? Пошутите что-нибудь. Посмотрим, какой вы юморист». Я говорю: «А вы кто по профессии?» — «Главный бухгалтер». Я говорю: «Давайте так, я пошучу, а вы мне быстро составите квартальный отчет. И вот так мы покажем каждый свои умения». – «Не поняла юмор». – «Ну и ладно».

И после этого как-то так – щелк! – и это исчезло. Видимо, где-то сдвинулись какие-то тектонические слои моей судьбы, и меня перестали на эту тему дергать, во-первых. А во-вторых, я стал гораздо реже бывать в компаниях незнакомых людей.

— Знаете, как в рассказе О. Генри «Исповедь юмориста»о писателе, который вынужден был за семьей, за друзьями, прохожими записывать колкие фразы. Он не мог расслабиться, потому что все время эти шутки пытался запомнить, применить в своих фельетонах, книгах.

— Слушайте, это страшная история. Слава богу, это меня не коснулось, хотя я начинал как автор. Мы с моим приятелем долгое время писали тексты для шоу Игоря Угольникова и для разных других юмористических проектов. И по счастливой случайности мне удалось соскочить с темы придумывания шуток. Я понял в какой-то момент, что могу их неплохо показывать и на этом остановился. Придумывать шутки — это адский труд. Люди не очень понимают разницу, когда говорят мне: «Юмористы – мрачные люди, а вы такой веселый, вы не мрачный». Да потому что я не придумываю шутки как автор за деньги! А вот реальные авторы, которые должны смешить людей, на них иногда страшно смотреть: вечно блуждающий взгляд, напряженные пустые глаза: про это я шутил, про это я шутил, что-то там в новостях, про что еще можно зацепиться как за тему выступления… Адский труд. Смешить в тысячу раз сложнее, чем заставлять реветь и плакать.

— Вас, кстати, самого легко растрогать, я заметила. Вот Вы увидели картину Марка Шагала в галерее, где мы с Вами встретились для интервью, и вдруг у Вас слезы на глазах. Это что: синдром Стендаля или в целом, повышенная чувствительность?

— Я и так всегда был человеком чувствительным, но с годами же, все знают, это прогрессирует. Некоторые дедушки могут просто воробушка увидеть и заплакать. На мой взгляд, это нормальная история. Потому что, чем ты становишься взрослее, тем как-то всё тебя больше волнует, как-то чувства и нервы становятся более обнаженными. Молодой человек больше зациклен на себе, он испытывает кайф оттого, что он такой офигенный на свете, и, по большому счету, ему нет ни до кого дела. А человек взрослый, он уже как-то видит мир более широко. И поэтому этот мир его цепляет гораздо более сильно. Когда начинает играть музыка, с которой у меня что-то связанное из детства, у меня могут увлажниться глаза. И это, наверное, неплохо. То, что мачо не плачут, это — ерунда. Хочешь плакать, плачь, хочешь смеяться, смейся, не сдерживай себя в эмоциях. Мне кажется, человеку, который не сдерживает себя в эмоциях, легче жить.

«Иногда теряю грань позерства, актерства и жизни»

— Вы пришли к такому умозаключению уже во взрослом возрасте или в принципе сыновей воспитывали в схожей парадигме, что хочешь плакать, плачь?

— Вообще, к сожалению, не очень могу сказать, что воспитывал своих сыновей. И это одна из главных болей моей жизни. Если бы пресловутая машина времени существовала, и можно было бы вернуться и что-то изменить, я бы просто гораздо больше времени посвящал детям. Понятно, что в молодости я делал карьеру и мне было немножко не до них. Да чего там греха таить, иногда просто сбегал из дома от тяжести, потому что когда у тебя трое детей, двое из них — погодки, и один из погодок нездоровый, то сложно и тяжело всем. За это, конечно, мне до сих пор немного стыдно. Преклоняюсь перед женой Наташей – она вытянула нас всех. Сыновьям я, конечно, никогда не говорил, что мальчики не плачут, потому что им не положено. И никогда, и никак не пытался предложить им обуздать их эмоции и как-то держать их в строгих рамках.

— Если говорить про откровенность в целом, насколько Вы откровенны с незнакомыми и малознакомыми людьми? Вы активно ведете Инстаграм, к примеру. Насколько Вы там, если грубовато сказать, занимаетесь позерством? Или в соцсетях Вы на 90% такой, какой Вы есть?

— Люди, которые занимаются творчеством, актерством, какими-то публичными частыми выступлениями(и про себя я это могу сказать, и про других) иногда немножко теряют грань позерства, актерства и настоящей нашей жизни. Они очень сильно переплетены. Помню, например, потрясающую историю, когда Владимир Вольфович Жириновский снимался у нас в сериале «33 квадратных метра», где играл сам себя, а мы были персонажами в гриме. И вот снят последний эпизод. «Стоп мотор. Снято. Спасибо». Все похлопали. И Паша Кабанов, который был в гриме бабушки Клары Захаровны, говорит: «Владимир Вольфович, когда нам, пенсионерам, повысят пенсии?» И вдруг Жириновский стал с ней разговаривать, как с обычным человеком, не как с Пашей Кабановым переодетым: «Ты, чума красно-коричневая, вспомни, за кого ты голосовала на последних выборах. Коммунисты пусть платят тебе пенсию». Мы охренели. Потому что дядька реально потерял грань. Просто для него этих граней как бы не существует, ему по барабану, актер перед ним загримированный, живой человек, он просто вот такой, он играет Жириновского.

Поэтому иногда непонятно, где эта грань, где позерство, где что.

Инстаграм для меня- это ежедневная КВНовская разминка. Я придумываю смешные фотки, придумываю к ним смешные подписи, иногда могу вступить в довольно жесткую полемику с каким-нибудь чуваком, который как-то хреново меня прокомментировал и пытаюсь его перешутить, при этом не унижая человека. Там же могу придумать какие-то несуществующие истории. К примеру, у меня был один знакомый стилист, который был похож на французского актера Касселя. Мы сфоткались. И я написал: «Вот приехал во Францию, с младшим братом Касселя буду сниматься в сериале «Убить Брежнева» в роли полковника». Все такие: «О, Серый, офигенно, как ты пролез-то во Францию? Даже языка не знаешь». Я люблю такие штуки придумывать. Для меня это такая разминка для ума. Я все время что-то генерирую, если не совсем в ужасном, черном настроении, и мне это помогает не закостенеть мозгами.

— Каждый комик мечтает сыграть драматическую роль, да еще и в театре. У Вас был театральный проект «В городе Лжедмитрове», где одна из главных ролей была Вашей.

— Мы с огромным воодушевлением играли спектакль «В городе Лжедмитрове». Придумал идею и сам город Леша Кортнев. Ему показалось это очень смешным, мне показалось это очень смешным, нашему еще одному соавтору это показалось очень смешным. Мы написали юмористическую фантастическую пьесу в стиле каких-нибудь Стругацких. Потом, как мы шутим: пришел Виторган и всё испортил. Максим сильно переписал пьесу.

Спектакль получился жутко дорогой. Мы не рассчитали с экономикой — чтобы он жил, мы должны были на каждое представление иметь в зале много-много зрителей. То ли он не раскрутился должным образом, то ли оказался массовой публике не очень интересен. В общем, мы были вынуждены его закрыть. Но в этом спектакле я сыграл одну из своих любимейших ролей. У меня вообще драматических ролей было очень мало, три всего. Три спектакля, где я играл драматические роли. Это «Кто» Виторгана, потом «Апокалипсис для флейты» по повести Шендеровича, где я сам был режиссером (ну, доделывал спектакль как режиссер), и вот этот, «В городе Лжедмитрове», где я играл мэра. Это просто находка для любого актера. «Лжедмитров» — классический шварцевский Дракон. Трубадур, Принцесса и Дракон. И Дракон был офигенный. Он был замечательно придуман. Мы очень долго мучились, искали образ, Максим на меня орал, только что не бил. И получился в итоге такой маленький обалденный Дракон, у которого вся палитра – он и подкупает, и шутит, и карает, он и злой, и добрый, и мягкий, и влюбленный. Такой получился потрясающий злодей. Если честно говорить, иногда он был интереснее, чем Трубадур, которого Леша играл.

— Надеюсь, что все еще сложится и театральные подмостки дождутся возрождения этого спектакля.

— Ну, будем надеяться.

Играйте в кино – приходите в гости

— Сергей, давайте, если можно, вернемся к программе «Игра в кино». Впереди новогодние каникулы – планируется ли что-то особенное в сценарии, сетке, гостях программы?

— Я всех призываю смотреть кино и играть в кино – это увлекательно и позволяет, к тому же, отвлечься от бесконечного поедания салатов и закусок на каникулах. Поели, потанцевали, выпили и закусили – погуляли по морозцу, размялись в викторине, сидя на диване. А если вы киноман со стажем, как и я, то, может, пора очутиться по другую сторону экрана и принять участие в кастинге и съемках проекта? На сайте телеканала МИР есть подробности о том, как попасть к нам в студию – приходите в гости, буду очень рад!

Что касается новогодней сетки, сюрпризов и особенных гостей, то, конечно, будут и сюрпризы, и гости, и новогоднее оформление студии и канала в целом. (подробнее о новогоднем марафоне на телеканале «МИР» — читайте здесь)

Что обещаю точно – это веселое настроение. У меня есть такая мечта — сделать когда-нибудь новогоднюю программу «Игры в кино», чтобы это была не просто викторина, а что-то более теплое, ламповое, доброе — чтобы в гости к нам пришли старые и заслуженные советские актеры, режиссеры. К сожалению, их все меньше и меньше, это так горько, они уходят как-то прямо целой стаей, целым косяком, как клин журавлиный улетают от нас. И вот чтобы мы как бы «играли в кино», при этом общались, чтобы это было как-то очень интересно, весело и при этом азартно, чтобы все время игралось во что-то. Я думаю, что телеканал «Мир» так резко сейчас увеличивает свои рейтинги, что когда-нибудь он обгонит Первый, у нас будет огромный бюджет, и мы сделаем такую историю.

— Ваш формат похож на некий «Квартирник «Игры в кино» -старая добрая и теплая встреча в «квартирнике» с историческими и знаковыми для страны режиссерами и актерами.

— Точно, квартирник. Хорошая идея. Спасибо.