Содержание статьи
Переход к административному регулированию?
Искусственная стабилизация цен на внутреннем российском топливном рынке, по мнению аналитиков, мера временная и не эффективная. Переключение на административное управление может иметь серьезные последствия для системы рыночного ценообразования на нефтепродукты.
«С 1 июня правительство снизило налоговую нагрузку на бензин, то есть, используя рыночный механизм регулирования, временно остановило рост цен. Это позволило выиграть время для того, чтобы перегруппировать силы и начать массированную атаку на бензиновый рынок» — отмечает рассказывает генеральный директор компании «ИнфоТЭК-Терминал» Рустам Танкаев:
Затем, 31 октября, правительство собрало всех руководителей компаний, владеющих нефтеперерабатывающими заводами. «Им был представлен документ, согласно которому фиксировались отпускные цены на бензин и дизтопливо на уровне июня 2018 года, а также объёмы поставок этих топлив в регионы России на уровне 2017 года плюс 3%. Компаниям было приказано подписать документ и немедленно приступить к его исполнению», — рассказывает Танкаев, один из ведущих экспертов рынка.
По его мнению, фактически это означает «переход к административному регулированию цен и прямому распределению поставок бензина и дизтоплива».
Временная мера
Андрей Полищук, аналитик нефтяного рынка Raiffeisen банка, говорит, что «сам механизм регулирования цен на топливо с помощью соглашения с нефтяными компаниями неправилен, потому что не является рыночным».
«Он не может функционировать на 100%, потому что далеко не все участники рынка в нём участвуют, — добавляет Полищук. — Есть мелкие компании, есть трейдеры, которые занимаются перепродажей, то есть зарабатывают именно на разнице в цене, так что далеко не весь рынок можно с помощью этой договорённости охватить».
Да и вообще, по мнению аналитика Raiffeisen банка, применение методов «ручного управления» негативно сказывается в первую очередь на инвестиционной составляющей, поскольку у инвесторов непременно возникнет вопрос: «а стоит ли вообще инвестировать в нефтепереработку и ее расширение»? Причём негативно это сказывается, как добавляет аналитик, «на инвестиционной составляющей не только этого сектора, а даже страны в целом».
Временной мерой называет топливное соглашение правительства с нефтяниками независимый эксперт по нефтегазовому сектору ТЭК Дмитрий Лютягин. «Всё, что не является мерой рыночной, в любом случае рано или поздно завершает своё действие», — объясняет он свою позицию.
Временная мера, по его мнению, «не устраняет проблематику, которая существует на настоящий момент». А она «связана с тем, что тот налоговый манёвр, который сейчас ещё не завершён, предполагает, что цена на нефтепродукты на деле должна увеличиваться».
И если государство не хочет её повышать, то оно должно понять: основным источником роста, помимо рыночных факторов, является увеличение акцизов. «Государству надо понять и признать, что нельзя одновременно повысить налоги и остаться с прежней ценой на топливо», — считает эксперт.
Недолгим перемирием назвал нынешнюю ситуацию партнёр консталинговой компании RusEnergy, специалист по нефтегазовому рынку Михаил Крутихин. Он охарактеризовал её так: «Мы имеем некоторые постоянные величины: цена нефти на бензоколонке, которую государство очень хочет зафиксировать (это именно постоянная величина в глазах государства), и постоянно растущие налоги в виде увеличивающегося акциза. И речь ведь не только об акцизе: поскольку у нас проводится налоговый манёвр, то правительство уже давно обещало отменить вывозную пошлину на нефть и увеличить налог на добычу полезных ископаемых. То есть компании видят, что в постоянной цене топлива увеличивается доля государства в виде налогов и акцизов, а им остаётся всё меньше и меньше».
«Перемирие это, конечно, долго не продержится, — считает Крутихин, — если правительство по-прежнему будет изымать эти деньги. А деньги будут изымать, поскольку на следующий год намечены два повышения акциза — 1 января и 1 июля».
Убытки — на чей счёт?
По мнению экспертов, работа на внутренний рынок в таких условиях стала нерентабельной.
«В результате административного регулирования рынок бензина в России потерял ликвидность. Производство и продажа бензина в среднем приносят убыток в 2 руб. за литр или 2,7 тыс. руб. за тонну», — говорит Танкаев.
На внутреннем рынке, по его расчётам, в этом году будет продано 35 млн тонн бензина и 33 млн тонн дизтоплива, то есть убытки участников рынка составят 175 млрд руб. «Ясно, что и производители, и продавцы сделают всё, чтобы уйти с рынка», — заключает он.
«Сегодня наши потери, упущенная выгода за 4 месяца, которые мы прикладываем для стабилизации, — около 8,5 млрд рублей», — озвучил убытки компании из «большой четвёрки» президент «Лукойла» Вагит Алекперов.
«Что касается убытков, то компании не могут долго нести их. Естественно, они будут как-то их компенсировать, и это будет компенсация за счёт потребителя. И если правительство введёт какой-то демпфирующий акциз, то это будет за счёт налогоплательщиков, за счёт госбюджета», — говорит Крутихин. И подытоживает: «То есть правительство в этой ситуации ничего не теряет — теряют только компании и потребители».
Что будет в апреле?
Собственно, любая заморозка временна. Соглашение правительства с нефтяниками чётко обозначает период его действия — до 31 марта 2019 года. А дальше-то что?
«Если не будет предложено какого-то постоянного механизма влияния на цену на топливо или изменений в налоговое законодательство (возможно, должен быть скорректирован налоговый манёвр), то, соответственно, должно произойти одномоментное увеличение цены на нефтепродукты на АЗС с момента окончания действия соглашения», — прогнозирует Михаил Крутихин.
Есть механизмы, чтобы снять напряжение на рынке, эти механизмы, по мнению Дмитрия Лютягина, «находятся в руках государства, и надо выработать в этой сфере взвешенную политику». «Ограничивать компании „сверху“, когда есть рыночные механизмы, неправильно», — добавляет он.
Но если правительство и дальше будет придерживаться взятого им курса, то оно вгонит нефтянку в коллапс, который Рустам Танкаев рисует такими штрихами: нефтяные компании из-за убытков снизят дивиденды, прекратят реконструировать НПЗ — в результате начнёт снижаться качество нефтепродуктов; будет сокращаться производство бензина и дизельного топлива — возникнет их дефицит; как следствие — появится чёрный рынок с ценами по 200-250 руб. за литр; большинство владельцев независимых АЗС разорятся, и количество заправок в стране сократится вдвое — до 12 тыс., а во многих регионах останется не более одной АЗС.
Более того, по мнению Танкаева, такая политика государства ведёт и к сокращению доходов бюджета. «Исходя из тех данных, которые раскрыли нефтекомпании в своих отчётах, из-за административного регулирования цен на бензин государственный бюджет 2019 года уже потерял 72 млрд руб.», — говорит он.
Но правительство, похоже, не намерено изменять курса. «Правительство не собирается отказываться от увеличения своей доли в цене бензина. И, как показал майский и июньский опыт этого года, единственный способ заставить правительство умерить эту глупую жадность — это населению выходить на улицы. Мы видели, были акции протеста, и правительство отказалось от второго повышения акциза в этом году», — делает неутешительный вывод другой эксперт — Михаил Крутихин.
Кстати
Во время споров правительства и нефтяников всплыла ещё одна тема. Помимо вертикально интегрированных компаний (ВИНКов) о своих интересах заявили так называемые независимые участники рынка — владельцы АЗС. И если первые говорили о том, что меры правительства делают убыточной переработку, то вторые убеждали всех, что, покупая и продавая, работают себе в убыток.
Завязалась и перепалка между ними. «Роснефть» напомнила, что владельцы независимых сетей АЗС живут за границей, а на самих заправках часто продаётся суррогат. У крупнейшей нефтяной компании России такие АЗС покупают небольшие партии и затем полученные паспорта качества используют для продажи топлива неизвестного происхождения. Компания инициирует проверки, сотрудничает с Росстандартом и прокуратурой, чтобы выявлять работающие с нарушениями АЗС, «мини-НПЗ», а также «левые» нефтебазы.
Как считают в комитете по энергетике Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП), объём контрафактного и суррогатного топлива на российском рынке достигает 60%. У Росстандарта данные более оптимистичные: доля суррогата сократилась с 2009 года по настоящее время с 28 до 11%. Хотя специалисты ведомства выявляют его на каждой восьмой АЗС.
Но можно ли в эпоху тотальной цифровизации найти действенные способы контроля на топливном рынке? Вообще-то, не раз говорилось о необходимости разработки системы, которая бы контролировала всю цепочку — от скважины до бака автомобиля. Такие системы уже успешно работают на алкогольном, табачном и меховом рынках, отлаживается аналогичная система на лекарственном рынке нашей страны. Но странно: основная кровеносная жила бюджета — нефтянка — всё ещё остаётся не охваченной цифровым оком.
Между тем такое око мгновенно сопоставит информацию «на входе» и «на выходе». Если она не совпадёт — будет повод начать расследование и выяснить, откуда взялись дополнительные объёмы бензина на АЗС.
Загрузка...
