«Христос с учениками в Эммаусе». Картина ван Мегерена, которую художник выдавал за неизвестную работу Вермеера
Отношение общества к подделкам в искусстве всегда было, в целом, негативным, и это справедливо. Как утверждают искушенные эксперты, за последнее столетие всевозможный фальсификат буквально заполонил мировые аукционные дома, вернисажи, проник в частные коллекции и даже в музейные залы. Оно и не мудрено: если спрос на шедевры мастеров намного превышает предложение, то подделки будут появляться и впредь.
Сегодня речь пойдет о двух, пожалуй, самых известных историях из мира контрафактного искусства.
ПО РЕЦЕПТАМ СТАРОГО МАСТЕРА
Хан ван Мегерен (1889–1947) был нидерландским художником средней руки и страстным приверженцем реализма. Свои картины он писал в эпоху расцвета авангардных течений в искусстве, и неудивительно, что его работы не снискали популярности среди критиков. И тогда ван Мегерен, движимый желанием заработать и компенсировать неудачи в творческой карьере, взялся за изготовление подделок.
В качестве «донора» он избрал своего соотечественника Йоханнеса Вермеера — живописца голландской школы XVII века, выдающегося мастера жанрового портрета. Вермеер стал идеальным автором для идеальной подделки. О его жизни известно крайне немногое. Поэтому специалисты не исключали, что художник мог создать гораздо больше работ, чем считалось ранее.
Ван Мегерен взялся за дело основательно и подвел под свой криминальный проект строгую научную базу. Он не спешил, потратив несколько лет упорного труда на то, чтобы буквально вжиться в манеру старинного письма: смешивал краски по былым формулам, чтобы они максимально походили на те, которыми пользовался Вермеер три века назад, находил старые холсты и даже рамы делал из досок XVII века. Да что там — фальсификатор ухитрился воссоздать кисть, которой работал сам Вермеер! Чтобы добиться эффекта кракелюра (трещинок, которыми покрываются старинные картины), ван Мегерен придумал гениальное решение: предварительно обработав готовые холсты специальной смолой, он просто помещал их в обычную духовку на некоторое время. После «запекания», картины выглядели так, будто им действительно уже исполнилось несколько веков.
Хан ван Мегерен за работой, 1945 год
И пришел момент, когда все старания мошенника, наконец, окупились. В 1937 году его искусная подделка под названием «Христос с учениками в Эммаусе» попала в руки признанного специалиста по Вермееру Абрахама Бредиуса. Он провел экспертизу, но подвоха не заметил. Бредиус публично признал подделку неизвестным шедевром Вермеера. Вскоре «Общество Рембрандта» выкупило картину за 520 тысяч гульденов (4,6 миллиона евро по сегодняшним меркам) и выставило ее на экспозиции старых голландских мастеров, устроенной в честь юбилея королевы Нидерландов Вильгельмины.
Самой яркой страницей в биографии ван Мегерена стала афера, которую он провернул во время немецкой оккупации Нидерландов. Уже немолодому мастеру удалось выменять одну из его подделок на 137 оригинальных полотен, украденных нацистами для личной коллекции Германа Геринга. Картины он оставил у себя и за это после освобождения был обвинен военным трибуналом в коллаборационизме по статье, подразумевавшей смертную казнь.
Чтобы снять с себя подозрения, ван Мегерену пришлось рассказать, как было дело, и сознаться в подделке старинных полотен. В 1945 году, прямо в присутствии полицейских и представителей суда, он изготовил свою последнюю подделку. С ван Магерена сняли обвинения в коллаборационизме и дали год тюрьмы за мошенничество. Вышло так, что именно трибунал открыл широкой публике его талант. Но своей славой фальсификатор насладиться не успел, умерев от сердечного приступа через месяц после вынесения приговора.
Художник Джон Майатт начинал с легальных копий, а потом взялся за подделки
АФЕРА ДВУХ ДЖОНОВ
В 1985 году от учителя рисования из английского Стаффордшира Джона Майатта ушла жена, оставив его одного с двумя детьми. Новоявленному отцу-одиночке пришлось бросить преподавание и найти работу, которая не требовала бы надолго оставлять детей одних. Недолго думая, Майатт решил начать продавать копии картин, написанием которых он увлекался еще с юношества. Поначалу художник работал вполне легально. Майатт подал в журнал «Private Eye» объявление о продаже «подлинных подделок» — высококачественных копий работ известных мастеров XIX- ХХ веков. Дела шли не слишком здорово, но все-таки приносили небольшой доход.
Все изменилось после встречи с одним неординарным заказчиком. Тезка Майатта — Джон Дрю, стал регулярно покупать его работы и однажды предложил Майатту нарисовать картину на его собственный вкус. Художник изобразил полотно, подстроившись под стиль французского кубиста Альбера Глиссе. Дрю выкупил его, а чуть позже сообщил, что два крупнейших аукционных дома в Британии — Christie’s и Sotheby’s — оценили эту фальшивку в 25 тысяч фунтов. Дрю предложил продать картину коллекционерам, а деньги поделить пополам. Художник был не в силах отказать. Так в английском криминальном мире появился дуэт мошенников, деяния которого Скотланд-Ярд впоследствии назовет «крупнейшей аферой c произведениями искусства за весь ХХ век».
Сами подделки были выполнены на высочайшем уровне. Майатт с детальной точностью копировал уникальные приемы мастеров: Матисс, Брак, Джакометти, Ле Корбюзье — все они стали частью его репертуара. Причем живописец даже не заморачивался с подбором материалов для обхода экспертиз. Он использовал обычную эмульсионную краску, изобретенную только в середине 1960-х. В искусственном состаривании картин не было необходимости, так как они попросту не доходили до этапа детальной проверки благодаря схеме, придуманной Джоном Дрю.
Мошенник Джон Дрю сбывал контрафакт на торгах в ведущих аукционах домах и фабриковал фальшивые каталоги
Пока Майатт подделывал картины, Дрю достиг мастерства в другом виде фальсификаций. Он начал вносить свои «правки» в архивы главных музеев и художественных галерей Лондона. Больше всего ему приглянулась галерея Тейт. Дрю удалось убедить людей, максимально приближенных к высшему руководству галереи, что он большой знаток искусства. Завоевав их расположение, Дрю стал завсегдатаем архивов различных музеев, где он находил подходящий каталог, принадлежавший уже не работающим галереям. Это было отправной точкой его хитроумной схемы. Он незаметно выносил каталог из архива и в своей мастерской вклеивал в него страницы с фотографиями фальшивок Майатта рядом с реально существовавшими картинами. После этих манипуляций Дрю спокойно возвращал «отредактированный» каталог на его законное место и составлял документы, описывающие ложную историю происхождения фальшивки, которую он собирался продать. Когда проверяющие заглядывали в каталог перед продажей, дабы удостовериться в истории происхождения работы, то были уверены, что перед ними безусловный оригинал, так как картина уже участвовала в выставках или была продана в прошлом. Никто и подумать не мог, что официальный документ из музейного архива может оказаться фальшивкой.
По оценкам полиции, за 9 лет Майатт успел написать около 200 подделок. Дрю продавал их аукционным домам Christie’s, Phillips и Sotheby’s, а также дилерам в Лондоне, Париже и Нью-Йорке. Всего удалось сбыть картин на сумму свыше 25 миллионов евро.
Дуэт фальсификаторов арестовали в 1998 году, уже после того, как Майатт решил выйти из дела. Одна из фальшивок, сделанная под картину Джакометти, все-таки вызвала подозрения у парижского искусствоведа, а дальше за дело взялся Скотланд-Ярд. Из 200 проданных подделок, полиции удалось отследить лишь 60. Сам Майатт по сути был скорее инструментом в руках Дрю, поэтому быстро пошел на сделку со следствием и получил год тюрьмы, из которого отсидел лишь 4 месяца. Дрю оказался крепким орешком и не признавался до последнего. Он получил 6 лет. Таков был закономерный конец работы двух Джонов — художника и жулика.
После заключения, Майатт вернулся к своей изначальной задумке и стал снова легально продавать «подлинные подделки». Первым его клиентом стал детектив, который его же и арестовывал. Вскоре, благодаря огласке дела в СМИ, Майатт стал весьма знаменитым и смог заработать в разы больше, чем за всю свою криминальную карьеру.
Загрузка...
