Слова про «лучшую комедию» взяты не с потолка. В 2000 году Американский киноинститут поставил «В джазе только девушки» на первое место в списке величайших комедий ХХ века (на втором — еще один фильм про мужчину, переодетого женщиной, «Тутси»). В США премьера состоялась 29 марта 1959-го, а в 1966 году «В джазе только девушки» вышел в советский прокат. Всего на двухстах с небольшим копиях, — но фильм посмотрели 43 миллиона человек. И с тех пор «Девушки», вне всяких сомнений — самая любимая в России американская картина.
Ее оригинальное название, Some Like It Hot, очень удачно звучит по-английски и очень неуклюже по-русски — «Некоторые любят погорячее». Тот случай, когда советское прокатное название подходит практически идеально.
Фильм «В джазе только девушки» вышел в советский прокат в 1966 году.
Лучшей комедией всех времён признали «В джазе только девушки».Кинокритики выбрали лучшую комедию всех времён. Первую строчку рейтинга заняла комедия «В джазе только девушки» 1959 года
Проверка в комнате для дам
В основе «В джазе только девушки» — немецкая комедия 1951 года «Фанфары любви». Юмор там, по словам сценариста И. А.Л. Даймонда, был «очень тяжеловесным, тевтонским». Билли Уайлдер назвал «Фанфары любви» «очень малобюджетной, совершенно третьесортной немецкой комедией». И тем не менее, их привлекла сюжетная линия, в которой герои вынуждены изображать женщин. Вместе они решили сочинить что-нибудь на эту тему. Но не как у немцев («там было полно сцен с бритьем груди и примеркой париков!» — презрительно говорил Даймонд), а нечто более изящное.
Уайлдеру лучше всего думалось за рулем. И однажды, когда он ехал по Лос-Анджелесу, у него мелькнула мысль увязать сюжет с бойней в день святого Валентина (14 февраля 1929 года итальянские гангстеры из банды Аль Капоне расправились с конкурентами-ирландцами, застрелив в общей сложности семь человек, это событие запомнилось Америке надолго). Уайлдер решил сделать героями свидетелей этого расстрела, которые вынуждены переодеться женщинами, чтобы скрыться от бандитов. И тогда работа у сценаристов пошла.
В главной женской роли Уайлдер сначала хотел снимать актрису Митци Гейнор, но потом стало известно, что свободна Мэрилин Монро — и Уайлдер немедленно послал ей сценарий. Он уже работал с ней на комедии «Зуд седьмого года» (той самой, где Мэрилин стоит на вентиляционной решетке, и потоки воздуха задирают подол ее платья). Те съемки оставили не самые радостные воспоминания (почему — станет ясно чуть дальше). «Ну да, я знаю, что периодически буду лезть на стенку. Но мне же ведь на ней не жениться?!» — сказал себе Уайлдер.
На одну из главных мужских ролей он сразу определил Тони Кертиса. Вторую должен был играть Фрэнк Синатра. Уайлдер назначил ему встречу в кафе, чтобы обсудить проект, Синатра не явился. Уайлдер обиделся на такое пренебрежение и, подумав, взял на роль Джека Леммона — что оказалось гениальным решением.
Киновед Данте Чампалья в статье о фильме рассказывал: для актеров хотели сначала подобрать женские костюмы из запасников, отправили их туда, предложив выбрать, что понравится. Но и Кертис, и Леммон этому воспротивились, заявив, что не станут носить какое-то старье. Они настояли на том, чтобы для Джозефины и Дафны сшил платья тот же художник по костюмам Орри-Келли, который одевал героиню Мэрилин Монро.
В контракте Монро было прописано, что фильмы с ее участием снимаются в цвете. Но оказалось, что на цветной пленке грим Тони Кертиса и Джека Леммона слишком бросается в глаза, они похожи не на женщин, а на откровенных трансвеститов. Когда Монро увидела пробы в цвете и в черно-белом варианте, согласилась, что второй предпочтительнее.
Актеры Тони Кертис и Джек Леммон.Фото: GLOBAL LOOK PRESS
Впрочем, не так уж и ужасен был этот грим. Когда костюмы были сшиты и макияж нанесен (актеры и гримеры часами бились над тем, чтобы сделать все максимально убедительно), Уайлдер приказал Кертису и Леммону пройти тест: отправиться в женском обличье в дамскую комнату на киностудии и попудрить носик перед зеркалом. «Я был до смерти перепуган!» — вспоминал потом Леммон. — «Я никогда не чувствовал такого смущения!» Но тест прошел на ура: Кертис и Леммон долго стояли перед зеркалом, женщины бросали на них взгляды и тут же равнодушно отворачивались, не замечая ничего подозрительного. Кертис, правда, догадался, что на них не обращают внимания, потому что они получились слишком уродливыми женщинами и решил сделать облик более гламурным. Увы — на этот раз его вычислили моментально.
Кстати, образы были созданы почти случайно: поначалу актеры боялись не то что зайти в женский туалет, но и вообще выйти из гримерки в женских платьях. Леммон рискнул и выскочил первым, и сразу начал говорить писклявым голосом и кривляться. Кертис понял, что его «женщина» должна вести себя совсем по-другому: «Мне нужно было быть леди, очень величественной, такой, как моя мать или Грейс Келли. Я высоко держал голову, прямо держал спину и никогда не опускался до низкопробных шуточек!»
«Целовать ее — все равно что целовать Гитлера»
В фильме не было сложных постановочных сцен, однако снимался он с огромным трудом. Причина была одна: ее звали Мэрилин Монро. Секс-символ и «одна из величайших комедийных актрис своего времени» (по определению Владимира Набокова) в жизни была глубочайшей невротичкой, ее нервные срывы, неуравновешенность и депрессии в Голливуде к концу 50-х уже стали легендарными. Она страшно переживала, что ее воспринимают как пустоголовую блондинку из жанровых картин. И мечтала сниматься в других ролях — то в экранизации «Братьев Карамазовых», то фолкнеровского «Шума и ярости». Она специально занималась актерским мастерством в студии знаменитого Ли Страсберга (а его жена Пола сопровождала Монро на съемках). При этом ее неуверенность в себе только росла. Голова у нее точно не была пустой, там творился какой-то ад.
Режиссер Билли Уайлдер и актриса Мэрилин Монро на съемках картины.Фото: EAST NEWS
С одной стороны, Монро вела себя очень расхлябанно. Опоздания на площадку в два-три часа были для нее нормой (иногда она с простодушной детской наглостью объясняла их тем, что заблудилась по дороге на студию). С другой, в ней проснулся дьявольский перфекционизм. Ей все время казалось, что она что-то сыграла не так, и требуется переснять сцену. Сцены переснимали в итоге десятки раз. По мнению Уайлдера, этому ее научили именно Страсберги: повторять свою реплику, пока не добьешься желаемого результата! Как пишет биограф актрисы Дональд Спото, Монро могла прервать сцену на полуслове, не обращая внимания на работающие камеры. Леммон вспоминал: «Если Билли начинал что-то вроде: «Послушай, Мэрилин, а ты бы не могла…» — она тут же прерывала его: «Секундочку, Билли, помолчи немного, а то я забуду, как хотела это сыграть». Знаменитая фраза Тони Кертиса «Целовать Монро — все равно, что целовать Гитлера» продиктована именно этим. У Кертиса глаза уже остекленевали на двадцать пятом дубле — а Монро только тогда ловила вдохновение.
При этом на площадку она часто являлась, вообще не выучив текст. В сцене прощального, как кажется Душечке, разговора с «миллионером» Монро водит глазами из стороны в сторону: она читает текст, который написан мелом на доске, а доску держит ассистент режиссера по ту сторону камеры.
Легендарной стала история о съемках сцены, где Душечка в расстроенных чувствах заходит в гостиничный номер, роется в ящиках стола и спрашивает: «Где бурбон?» Монро все время сбивалась и говорила: «Где виски?» «Где бутылка?» «Где конфета (bonbon)?» И с бутылкой бы сошло, но Уайлдер пошел на принцип и решил во что бы то ни стало добиться той фразы, которая была в сценарии. Он положил бумажку со словами «Где бурбон?» в ящик стола. Монро открыла не тот ящик. Тогда Уайлдер положил бумажки во все ящики. Сцену сняли с 49-го дубля, причем Монро произносит фразу, стоя спиной к камере — многие считают, что Уайлдер записал правильный вариант потом, в студии звукозаписи, когда Монро немного пришла в себя.
Другая знаменитая история — про то, как она 30 дублей подряд не могла сказать «Это я, Душечка!» — все время говорила, вопреки всем законам логики и синтаксиса, «Душечка, это я!» или «Это Душечка, я!» Зная биографию Монро, легко предположить, что все это было следствием амфетаминов, которыми она поднимала настроение (тогда это были разрешенные препараты), барбитуратов, которые помогали ей заснуть, и шампанского, которым она любила запивать то и другое.
По словам Уайлдера, «Мэрилин не была человеком трудным — она была просто невыносимой. Да, законченное произведение стоило всего этого, но тогда мы вообще не верили, что оно когда-либо будет закончено… Временами сцена, которую мы могли бы отснять за час, растягивалась до трех дней, поскольку после каждого неудачного дубля Мэрилин плакала и нужно было поправлять ей макияж». Впрочем, сцену на пляже по техническим причинам нужно было снять с первой же попытки, и, к огромному изумлению режиссера, Монро мобилизовалась, выучила несколько страниц диалогов, и с первого раза безупречно все сыграла…
После съемок язвительный Уайлдер в интервью поливал Монро ядом: «Работать с ней снова? Я посоветовался со своим доктором и своим психиатром, оба сказали, что я для этого слишком стар и слишком богат». (Монро в ответ позвонила ему домой, и, наткнувшись на его жену, сказала: «Передайте Билли, что он может поцеловать меня в задницу. А вам, дорогая, всего хорошего!»)
Душечка, беременная от Джозефины
В августе 1962 года актриса скончалась при обстоятельствах, до сих пор толком не выясненных. Потом Уайлдер называл Монро «нашим чистым золотом» и говорил: «то, что обнаруживалось потом на экране, было бесценно». «У меня не было проблем с Монро — это у Монро были проблемы с Монро». А еще говорил, что несмотря на все обидные слова, которые потом говорили ее партнеры-мужчины (вроде пассажа про Гитлера), каждый из них на площадке был бесконечно счастлив просто находиться с Монро рядом. Он добавлял, что на всех фотографиях со съемочных площадок «Зуда седьмого года» и «В джазе только девушки» видны обалдевшие мужчины, а рядом — беспечно красующаяся Мэрилин.
К слову, Тони Кертис в 2009-м огорошил публику признанием, что у него с Мэрилин был роман. Начались эти отношения в 1949 году, а на съемках «В джазе только девушки» возобновились. При этом Кертис был женат на Дженет Ли (будущей звезде хичкоковского «Психо»), а Монро была замужем за драматургом Артуром Миллером. И Миллеру обо всем стало известно. В ходе объяснения, когда в комнате находились только муж, жена и любовник, Монро внезапно объявила, что беременна. Кертис решил, что от него (и пребывал в этом убеждении до конца жизни), Миллер заявил, что быть такого не может. А еще он предложил Кертису закончить съемки и после этого держаться от них с Монро как можно дальше. Потом стало известно, что беременность Мэрилин закончилась выкидышем…
Судьба «Девушек» сложилась исключительно удачно. Правда, самый первый тест-просмотр закончился провалом: люди толпами выходили из зала. Студийные чиновники запаниковали, Джек Леммон спросил Уайлдера, что он собирается делать, на что Уайлдер ответил: «Да ничего! Это очень смешной фильм, и я в него верю. Может, мы его показали в неправильном месте. В любом случае, из-за одного просмотра я паниковать не буду. Это офигенный фильм!» И он был прав — следующий просмотр прошел триумфально, с аплодисментами аудитории.
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
«Настоящие фильмы-катастрофы снимаю только я»
Настоящее имя Билли Уайлдера — Самуэль Вильдер, он родился в 1906 году в Австро-Венгерской империи. В юности он работал журналистом в Берлине, но быстро переключился на сочинение сценариев. После прихода к власти нацистов переехал во Францию, а оттуда — в США. Где ему поначалу пришлось несладко: трудно поверить, но автор блестящих реплик, ставших в Америке поговорками, до 30 не знал английского языка.
Овладев все-таки английским, он сочинял сценарии для комедий, а потом стал снимать кино (впрочем, в 1934-м он уже поставил одну картину во Франции). Будучи великим комедиографом, он испробовал себя во множестве жанров: и драма об алкоголике («Потерянный уикенд»), и драма о стареющей звезде экрана («Бульвар Сансет»), и драма о жизни в нацистском лагере для военнопленных («Шталаг 17»), и триллер («Двойная страховка»), и биография авиатора Чарльза Линдберга («Дух Сент-Луиса»), и экранизация Агаты Кристи («Свидетель обвинения»). Это все превосходные картины, но именно «В джазе только девушки» стал самым большим успехом Уайлдера. Киноакадемия проигнорировала картину (она получила «Оскар» только за костюмы), но уже на следующий год академики раскаялись и осыпали наградами новый фильм Уайлдера «Квартира». Это очень хорошее кино, но мало кто сомневался, что пять «Оскаров» «Квартиры» — запоздалая награда за «Девушек».
А потом фильмы Уайлдера начали один за другим проваливаться в прокате. В 70-е, когда расцвел жанр фильмов-катастроф, режиссер в сердцах воскликнул: «Настоящие фильмы-катастрофы снимаю только я!» В 1981 году он ушел из кино. Но прожил на свете еще 21 год в статусе живого классика и кумира молодых кинематографистов.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Последний день Мэрилин
В пять утра в доме пресс-секретаря Мэрилин Монро Пэт Нькомб раздался телефонный звонок.
— Случилось несчастье, Мэрилин приняла большую дозу лекарств, — сказала домработница актрисы Юнис Мюррей.
— С ней все в порядке? — спросила Пэт.
— Нет, она мертва, — ответила домработница, так мир начал узнавать, что не стало одной из самых обожаемых женщин в истории кинематографа (подробности)
Загрузка...
