Вера Холодная: та самая «раба любви», которой «в притонах Сан-Франциско лиловый негр подавал пальто»

Вера Холодная — одна из первых звезд российского кино.

Фото: кадр из фильма.

Удивительно, но Холодная — не псевдоним, а ее настоящая фамилия. Она прекрасно подходила к образу гордой красавицы, отвергающей своих воздыхателей, но была подобрана не продюсерами, а судьбой. Вере Васильевне посвящены знаменитые строки Вертинского: «Ваши пальцы пахнут ладаном, а в ресницах спит печаль, никого теперь не надо вам, ничего теперь не жаль…» — и от них тоже веет холодом, только могильным. Вера Холодная скончалась, когда ей было всего 25 лет.

При жизни она была суперзвездой, а после смерти стала легендой, о которой помнят даже сейчас, когда все ее фильмы позабыты. Именно она стала прообразом героини фильма Никиты Михалкова «Раба любви». А Вертинский посвятил ей много песен, в том числе ту, которую в «Место встречи изменить нельзя» напевает Владимир Высоцкий: «Вы, кажется, потом любили португальца, а может быть, с малайцем вы ушли… В притонах Сан-Франциско лиловый негр вам подает пальто…»

ПЛАТОНИЧЕСКИЙ РОМАН С ВЕРТИНСКИМ

Вера Левченко (это ее девичья фамилия) родилась в Полтаве в 1893 году. Когда ей было два года, семья переехала в Москву. А когда девочке было десять лет, скончался ее отец; кто-то говорит, что от холеры, кто-то — что от грудной жабы. Вере пришлось заботиться о младших сестрах и воспитывать их. Одновременно она посещала балетное училище при Большом театре (но не закончила его, о чем всегда очень сожалела), участвовала в любительских постановках и гимназических концертах.

А в 17 лет на балу встретила юриста Владимира Холодного, влюбилась и вышла замуж. И брак этот, несмотря на юный возраст невесты, был очень счастливым, в нем появились на свет две дочери. Сценарист и мемуарист Алексей Каплер так описывал ее супруга: «Был он, Владимир Холодный, под стать Вере человеком редкой душевности и доброты. Умен, остроумен, любим всеми, кто его знал, талантливый адвокат, блестящий оратор. Ему предсказывали большое юридическое будущее. Неимоверно азартный спортсмен, он постоянно участвовал в автомобильных гонках, неоднократно получал тяжелые травмы, но снова и снова садился за руль гоночной машины. В 1915 году офицера Холодного дважды тяжело ранило в боях под Варшавой. Его наградили за храбрость золотым оружием».

Но были у Веры и поклонники, робко вздыхавшие по ней. Одним из них стал никому не известный Александр Вертинский. В своих мемуарах он писал: «Повстречав ее как-то на Кузнецком, по которому она ежедневно фланировала, я предложил ей попробовать свои силы в кино. Она вначале отказывалась, потом заинтересовалась, и я привез ее на кинофабрику и показал дирекции… Вера всегда помнила, что я впервые толкнул ее на тот путь, на котором из никому не известной молодой женщины она сделалась кинозвездой».

Однако же и Вера в свое время помогла будущему шансонье. Сестра Холодной вспоминала: «Вертинский? Впервые он появился у нас с письмом от Владимира Григорьевича – мужа Веры. Это было письмо с фронта. Я ему как раз открывала дверь. Вижу, стоит худющий-прехудющий солдатик. Ноги в обмотках, гимнастерка вся в пятнах, шея тонкая, длинная, несчастный какой-то. Он служил тогда санитаром в поезде – передвижном госпитале. Я провела его в гостиную. Он передал Вере письмо и стал приходить к нам каждый день. Садился, смотрел на Веру и молчал. Однажды попросил прослушать его. Это были какие-то никуда не годные куплеты. Вера честно сказала свое мнение. Потом он приносил еще и еще – и наконец Вере что-то показалось интересным. Она ведь сама очень хорошо пела старинные цыганские романсы, аккомпанируя себе на рояле. Вера попросила Арцыбушеву, которая была директором Театра миниатюр в Мамоновском переулке (ныне Московский ТЮЗ), устроить выступления Вертинского. Он пел там своего «Маленького креольчика» и еще какие-то песенки, посвященные Вере… Вертинский посвящал ей одну за другой все свои песенки: «Лиловый негр», «В этом городе шумном…», «Где вы теперь?…» и так далее. У меня бывали постоянно стычки с Вертинским – полушутливые, полусерьезные. В моей комнате стоял инструмент, он заходил ко мне и часами одним пальцем подбирал свои мелодии. Готовить уроки при этом я, конечно, не могла и молила его перейти куда-нибудь. Он отвечал «сейчас, сейчас», и это «сейчас» длилось часами. Я его прямо возненавидела».

«Я НАШЕЛ СОКРОВИЩЕ!»

Пересечение с Вертинским на Кузнецком мосту стало для Холодной судьбоносным. На первой «кинофабрике», правда, ничего не получилось: режиссер Владимир Гардин решил, что из девушки толку не выйдет. Да, она красивая, но не актриса. Вера не расстроилась, а попытала судьбу у другого режиссера, Евгения Бауэра, работавшего на другую фирму. И тот воскликнул: «Я нашел сокровище!»

Он предложил Вере главную роль в мелодраме «Песнь торжествующей любви». Продюсер (как мы сегодня бы его назвали) Александр Ханжонков, едва увидев отснятый материал, заключил с Холодной контракт сроком на три года. И это было одно из самых удачных его бизнес-решений. В российском кинематографе появилась новая звезда. Первая звезда.

В то время, вспоминал Каплер, продюсеры скрывали свои планы друг от друга: была велика вероятность, что конкуренты прознают о том, что снимается тот или иной фильм, и быстренько, на коленке сляпают свою версию сюжета. Информацию о съемках фильмов с Верой Холодной не скрывали, наоборот, картины начинали рекламировать, когда работа над ними только начиналась. Потому что в этом случае зрители чуть ли не впервые шли не на сюжет, а на актрису.

Каплер рассказывал, что жил в дачном поселке под Киевом, и там был сарай, в котором показывали свежие кинокартины. «Синематограф действовал обычно только по праздничным дням. Там шли то заграничные, то отечественные ленты. Одни посещались меньше, другие – больше, но, когда объявлялась новая картина с участием Веры Холодной, у входа с утра собиралась за билетами толпа. Ленту с Верой Холодной крутили с утра до вечера, и не только в воскресенье, но всю неделю, пока все население поселка ее не пересмотрит. А многие поклонники «королевы экрана» смотрели картину раз по пять, а то и больше». Сам юный Леша Каплер относился к мелодрамам с большим пренебрежением, но однажды все-таки нехотя, из полубрезгливого любопытства, сходил на один фильм с Верой Холодной — и был навеки покорен ею. И даже расплакался от наплыва чувств.

«ВЕРА ВАСИЛЬЕВНА ЛЮБИЛА ВСЕ КРАСИВОЕ»

Фильмы в те годы снимались быстро, а потом исчезали без следа. За три года Вера Холодная успела сняться в нескольких десятках картин (вроде бы в сорока семи, хотя есть разные версии). До наших дней дошли семь, если не считать «Анну Каренину», где она исполнила эпизодическую роль.

«Вера Васильевна любила все красивое — цветы, деревье, море. Когда она была на съемках в Сочи, писала из гостиницы «Ривьера» письма нам домой о том, что море такое чудесное, но наводит на нее непонятную тоску, а прибой лишает сна и покоя» — писала сестра. По ее словам, литературные вкусы Холодной были вполне традиционными: Пушкин, Толстой, Достоевский, Островский, Гюго. Флобер, младший Дюма. «Собор Парижской Богоматери», «Крейцерова соната», «Мадам Бовари», «Дама с камелиями». Несомненно, ее привлекали там героини, сыграть которых ей было не суждено.

Была она хорошей актрисой или просто эффектной моделью?.. Несомненно, в ней было нечто, какая-то неуловимая магия, которая делает настоящих кинозвезд звездами. Однажды чарами ее проникся сам Станиславский — позвал во МХАТ. Но в ходе разговора предупредил, что на подготовку одного спектакля может уйти год. Холодная была рада услышать столь лестное для нее предложение, но выбрала кино, предпочла быть запечатленной для вечности.

Героиня «Рабы любви» Никиты Михалкова, сыгранная Еленой Соловей, лишь отдаленно напоминает Холодную. Едва ли реальная актриса была столь же трепетно-манерной, как Ольга Вознесенская. Но несомненно: именно Вера Васильевна была прототипом героини фильма. Точно так же после революции она уехала с киногруппой на юг, чтобы завершить съемки фильма. И в одном из писем, полученных ее биографом Алексеем Каплером, пожилая женщина, бывшая подпольщица, говорила: «Имя Веры Холодной часто встречалось мне в связи с деятельностью подпольщиков, и мне она запомнилась как товарищ, помогавший нашей подпольной организации»…

У Веры Холодной была прекрасная возможность уехать от Гражданской войны и ее ужасов за границу. Она наотрез отказалась даже думать об этом. Официально заявила: «Нам предлагают громадные деньги заграничные фирмы – значит, нас там ценят высоко. Но теперь расстаться с Россией, пусть измученной и истерзанной, больно и преступно, и я этого не сделаю». «Она любила повторять: «Долг каждого человека — помогать своей стране».

А потом она поехала в Одессу. «Зачем только мы это сделали? Может быть, жила бы она и жила» — сокрушалась потом сестра. На Французском бульваре был выстроен павильон, где стремительно, один за другим, снимались новые фильмы. И в Одессе, в промозглом феврале 1919 года, она подцепила «испанку» — грипп, от которого не было спасения. В случае с Верой Васильевной он протекал настолько тяжело, что доктора сравнивали его с легочной чумой. Толпы собирались у дома, где она лежала в горячке. Длилось это недолго: Холодная сгорела в несколько дней.

Ее провожала в последний путь огромная похоронная процессия. В соборе, где ее отпевали, «иголке не было где упасть», как вспоминал один очевидец. Похороны снимали на пленку, она сохранилась.

А Александр Вертинский вспомнил свою песню «Ваши пальцы пахнут ладаном». Она была написана еще при жизни Холодной, посвящена ей, — и очень ее напугала.» Она замахала на меня руками: «Что вы сделали! Не надо! Не надо! Не хочу! Чтобы я лежала в гробу! Ни за что!» Она странно разволновалась: «Это смерть! Снимите сейчас же посвящение!» Но все сбылось в точности, как предсказал Вертинский: она лежала в гробу, дьякон седенький мел бородкой вековую пыль с икон. Пальцы пахли ладаном, а в ресницах спала печаль…